С 17 августа по 01 сентября 1934 года в Колонном зале Дома Союзов в Москве проходил Первый съезд советских писателей - событие сколь значительное, столь и таинственное.
Горький открывал съезд и задавал ведущий тон
Его вступительное слово и первый доклад "О советской литературе" звучали патетично, категорично, а то и угрожающе: Он клеймил собственность, "зоологический индивидуализм", вождизм, мещанство. Призывал к самокритике и к "коллективной ответственности литератора за все явления в их среде". Несколько экстравагантно воспел труд: "Крайне трудно представить себе двуногое животное <...> мыслящим отвлеченно от процессов труда, от вопросов рода и племени", что, впрочем, хорошо корреспондировало с "коллективной ответственностью".
Вспомнил множество мифов и сказок, Аристотеля и Платона, Беркли и В.И. Ленина... И среди прочего - Иммануила Канта, которого "трудно представить в звериной шкуре и босого, размышляющего о "вещи в себе". Обругал историков первобытного общества.
Информация для устной речи была явно избыточной и будто сшитой на живую нитку - тоже примета времени, когда заветную мысль скрывали среди множества слов.
Сказал Горький, конечно, о социалистическом реализме, который "утверждает бытие как деяние". Но - вопреки названию своего доклада - собственно о советской литературе не сказал почти ничего! Упомянул только Шкапскую и Марию Левберг, которые "отлично работают над "Историей фабрик и заводов".
Зато окончательно уничтожил "средневекового инквизитора" Достоевского, чуть ли не выводя из него фашизм. И как следует приложил своих современников - Мережковского, Сологуба, Розанова, Леонида Андреева, а заодно и Арцыбашева. Казалось, он освобождает для себя место в истории.
http://www.pseudology.org/babel/Predtechi.htm .
Горький открывал съезд и задавал ведущий тон
Его вступительное слово и первый доклад "О советской литературе" звучали патетично, категорично, а то и угрожающе: Он клеймил собственность, "зоологический индивидуализм", вождизм, мещанство. Призывал к самокритике и к "коллективной ответственности литератора за все явления в их среде". Несколько экстравагантно воспел труд: "Крайне трудно представить себе двуногое животное <...> мыслящим отвлеченно от процессов труда, от вопросов рода и племени", что, впрочем, хорошо корреспондировало с "коллективной ответственностью".
Вспомнил множество мифов и сказок, Аристотеля и Платона, Беркли и В.И. Ленина... И среди прочего - Иммануила Канта, которого "трудно представить в звериной шкуре и босого, размышляющего о "вещи в себе". Обругал историков первобытного общества.
Информация для устной речи была явно избыточной и будто сшитой на живую нитку - тоже примета времени, когда заветную мысль скрывали среди множества слов.
Сказал Горький, конечно, о социалистическом реализме, который "утверждает бытие как деяние". Но - вопреки названию своего доклада - собственно о советской литературе не сказал почти ничего! Упомянул только Шкапскую и Марию Левберг, которые "отлично работают над "Историей фабрик и заводов".
Зато окончательно уничтожил "средневекового инквизитора" Достоевского, чуть ли не выводя из него фашизм. И как следует приложил своих современников - Мережковского, Сологуба, Розанова, Леонида Андреева, а заодно и Арцыбашева. Казалось, он освобождает для себя место в истории.
http://www.pseudology.org/babel/Predtechi.htm .